Всего и сразу

Из Крыма армян депортировали одновременно с татарами в мае 1944 года.

После того, как заведение в Джанкое отобрали, семья Ампарцума переехала в немецкую деревню

Бабушка родилась в подвале большого дома на соломе. Во время родов в глаз ей попала соломинка, и потом еще в течение шести месяцев мать промывала глаз грудным молоком, пока соломинка не вышла. Когда вскоре Арусяк в эпидемию заболела брюшным тифом, то бабушку хотели отдать немецкой семье Кекельман, у которых не было детей. Но сестры плакали и просили не отдавать, а мать сказала отцу: «умру, тогда отдашь», и, поскольку через некоторое время выздоровела, бабушка осталась жить в семье.

Когда Эмме было около 8 лет, семья переехала в другую немецкую деревню – Гейльбрун. Эта деревня тоже считалась немецкой, однако жили в ней люди самых разных национальностей – и армяне, и татары, и украинцы, и евреи, и русские.
Детство бабушка вспоминает как очень бедное: первую обувь купили только в 5 лет. Игрушек не было, играли тряпичной куклой, которую сшила Зоя. Только немцы, по ее словам, жили хорошо, муку ели «30-тку, сеянку, белую, как снег». Остальные – гораздо беднее.


Строят дом. 1938-39 год.

                В школу ей довелось ходить 6 классов. Первые два класса – в немецкую, в Гейльбруне. Потом эту школу закрыли, и бабушка стала ходить в армянскую школу, которая была за 3 км в татарской деревне Субаши. Когда бабушка бросила школу, директор и учитель пришли к ним домой, уговаривали продолжать обучение. Но ходить в школу было довольно далеко, зимой – холодно, а обуви и одежды почти не было.

1942 год